...Тем не менее, последний год жизни композитора, вопреки еще одной популярной легенде, был плодотворным, успешным и возможно даже особенно счастливым годом его жизни.

 

Рассмотрим вначале миф, в котором говорится о том, что творчеством Моцарта пренебрегали, он не получал заказов. Вследствие этого его семейство попало в чуть ли не в нищету, и Моцарт погряз в долгах. Однако документальные источники и объем сочинений, над которыми он работал в последний год, рисуют совершенно иную картину.

 

Во-первых, композитор получил очень выгодный заказ из Лондона на сочинение за 2400 гульденов двух опер. Кроме того, предстоящая поездка в Англию сулила очень выгодные концертные возможности. Все это, несомненно, поднимало настроение композитору. В том же 1791 году была закончена и поставлена в предместье Вены его последняя опера «Волшебная флейта». Помимо мелких сочинений и Реквиема, Моцарту были заказаны 3 концерта (для фортепиано, трубы и кларнета). Он сумел также освободиться и от груза финансовых проблем, во всяком случае, возвратил часть долгов кредитору и верному помощнику Пухбергу. Дотошные немецкие и австрийские исследователи с помощью писем и документов определили поступление в семейный бюджет гонорара за выполненные заказы в сумме 1100 гульденов. Еще 2000 гульденов неизвестного происхождения были, вероятно, пенсией, которую назначили Моцарту совместно венгерские магнаты и амстердамское торговое общество. Были еще гонорары в размере 500 гульденов, полученные от издательства, и гонорар за «Волшебную флейту», который, согласно еще одной легенде, композитору выплачен не был, что противоречит всем деловым и человеческим нормам и, в принципе, вещь совершенно невозможная. Если бы не было вполне достаточного гонорара, то как бы мог Моцарт сохранить свой непростой стиль жизни, ведь только оплата интерната, куда он поместил сына Карла Томаса, ежегодно составляла 400 гульденов? Эта сумма была много больше той, что зарабатывал его отец Леопольд Моцарт за год.

 

Следующий миф о том, что смерть Моцарта ускорило окутанное тайной поручение написать Реквием, является, пожалуй, единственным, который возможно, соответствует действительности. Вы, наверняка, слышали его.

 

Однажды к композитору пришел очень худой, одетый во все серое человек и от имени незнакомца, который пожелал остаться инкогнито, заказал ему за солидное вознаграждение Реквием, то есть траурную мессу. Деньги были нужны и, посоветовавшись с женой Констанцией, Моцарт принял заказ.

Работа над ним так захватила Моцарта, что Констанция была вынуждена время от времени отнимать партитуру, чтобы дать ему возможность передохнуть. При этом впечатление, которое произвело на него поручение, не стиралось, а углублялось, так что он в конце концов начал думать, что задание пришло то ли свыше, то ли с того света. Не будем забывать, что Моцарт был членом масонской ложи, так называемых, «Свободных каменщиков», поэтому подобный ход мыслей был для него вполне естественным. Существует одно письмо из тех времен, написанное по-итальянски, которое приписывается Моцарту. Правдивость его вызывает сомнение у исследователей, поскольку оригинал его не был найден. Однако речевые обороты и стиль и сама ситуация очень похожи на моцартовские.

 

Цитирую выдержку из письма: «В моей голове полный хаос. Я делаю все, что в моих силах, однако образ Неизвестного по-прежнему стоит перед моими глазами. Я постоянно вижу его. Он просит, он требует от меня эту работу. Он торопит меня, поэтому я вынужден писать дальше. Работа утомляет меня меньше, чем отдых. Мой час пробил. Я чувствую, что умираю. Скоро я прекращу наслаждаться моим мастерством и моим искусством. Как прекрасна была жизнь! Какие великолепные перспективы открывала она передо мной! Но звезды не могут изменить своего положения, и никто не может стать господином своей судьбы. Провидение уже все определило. Итак, я заканчиваю свою предсмертную песнь. Я не могу оставить ее незаконченной». Как известно, Моцарт не успел закончить Реквием. В последний день жизни у постели больного композитора собралось несколько друзей. Разделившись по голосам (сам Моцарт пел альтовую партию) они пели отрывки из Реквиема. Однако вскоре пришлось прекратить, потому что больного захлестнули чувства. Вечером он начал обсуждать произведение со своим учеником Зюссмайером, опять не выдержал и взволнованно выкрикнул: «Не говорил ли я, что пишу его для самого себя!».

 

Ночью его не стало.

 

http://erg-23.livejournal.com/